2017-4-4 00:24 |
По поручению совета ветеранов г. Кохма Нелли Федоровна Ильичева шефствует над группой пожилых людей: периодически навещает, заботится об их самочувствии, приглашает на городские мероприятия. В числе её подопечных и участница Великой Отечественной войны А.
Т. Шатова, недавно ей исполнилось 95 лет. Н. Ф. Ильичева предложила нашей газете напечатать информацию о фонде «Забота», а также рассказать об Анастасии Трофимовне Шатовой, которая давно дружит с этой общественной организацией. Старшая сестра Сразу признаюсь: я была просто поражена, увидев вместо ожидаемой дряхлой старушки подвижную и говорливую хозяйку уютной однокомнатной квартиры. Анастасия Трофимовна встретила нас приветливо, со мной познакомилась, с Нелли Федоровной обнялась. Побеседовать предложила на кухне, поскольку в комнате лежит больная сестра. Проживают они вдвоем. Мария младше на десять лет, но так сложилось, что пришлось съехаться: обе схоронили мужей и единственных сыновей, а других близких родственников у них нет. И теперь старшая сестра ухаживает за младшей и содержит в порядке жилище. Содержит, надо сказать, образцово: всюду чистота и порядок, готов обед, на лоджии сохнет выстиранное белье. Неловкую паузу, которая часто бывает в начале знакомства, Анастасия Трофимовна сгладила быстро: «Видите, какая у нас хорошая квартира? Спасибо государству! Мне как участнице войны выделили деньги, и я купила квартиру в новом доме. Планировка очень нравится. А лоджия, глядите, какая длинная, двери из комнаты и из кухни. Выйду и любуюсь лесом, вон он, рядом» (квартира в новом доме-высотке, на въезде в Кохму со стороны Иванова — ред). Слушаю хозяйку, и приходят на память фатьяновские строчки: Мы тебе колхозом дом построим, Чтобы было видно по всему — Здесь живет семья российского героя, Грудью защитившего страну… Не многие участники Великой Отечественной войны дожили до таких хороших квартир, Анастасию Трофимовну судьба сберегла и наградила. «Настенька» Несмотря на груз прожитых лет, временами очень тяжелый груз, она считает себя счастливой и буквально светится этим счастьем. Говорит, жестикулирует, радостно улыбается, приглашает за стол. Нелли Федоровна останавливает её: «Угомонись, Настенька, потом чаю попьем. Человек из газеты приехал, по делу. Покажи свои военные фотокарточки, награды. Весь архив принеси». Поначалу мне показалось странным такое обращение. Однако ласковое «Настенька» звучало потом много раз и стало понятно, что стиль общения не случаен. Нелли Федоровна всей душой полюбила эту невысокую худенькую женщину, наивную в своем стремлении поделиться радостью и счастьем. А та уже принесла из комнаты пакет, названный архивом, и продолжала рассказывать: «И пенсию мне платят большую, на все хватает — и на еду, и сестре на лекарства. Когда фонд «Забота» помогает малоимущим семьям, я тоже участвую. Объявляют «Соберем детей в школу» — деньгами делюсь. А как же, святое дело». Говорят, семейное воспитание в человеке на всю жизнь. Наверное, в их семье царила скромность. О войне Анастасия Трофимовна рассказывает скупо, ни словом не обмолвившись о тяготах тех последующих лет: «Сначала я была на трудовом фронте, на рытье окопов под Кинешмой. Восемь месяцев. Немец ведь сперва быстро шел, мы боялись, не захватил бы и Иваново. А что вы думаете? Когда меня призвали в армию, по направлению от райкома комсомола, мы хватились дома — нет комсомольского билета. Начали искать, а отец достает его из-за фанерного листа — стены барака у нас были фанерой обиты — и говорит: «В газете читал, что немцы в первую очередь комсомольцев и партийных расстреливают, вот я и спрятал твой билет подальше». Меня в апреле сорок второго направили на оборону Москвы, в зенитный полк, следом — отца, на Ленинградский фронт, брата Ваню — в летную школу. Он погиб потом в сорок третьем, похоронен в деревне Жохово Орловской области». С клятвой верности Военный архив А. Т. Шатовой Нелли Федоровна не случайно назвала «фотокарточки». Иначе и не скажешь — маленькие, тусклые, обветшавшие от времени любительские снимки. Смотришь, и сердце щемит. Сколько лиха принесла война этим девчатам! А в поварском колпаке, с кастрюлей вроде бы паренек… «Да, такой славный мальчик был, — вспоминает Анастасия Трофимовна. — Его после ранения к нам прислали, кашеварить. Я ведь за время войны и зенитчицей была, и радисткой, и телефонисткой, и поваром. Хорошим поваром, мне даже отпуск давали в сорок третьем. Солдаты тогда в шутку говорили, что за такие щи надо орден дать. А меня отпуском на двое суток наградили. Но дома я была всего сутки, боялась опоздать. Думала, вдруг без меня перебросят нашу часть, как потом искать её буду? А паренек-повар на картах гадал, всем девчонкам хорошую судьбу предсказывал. Относительно меня всё сбылось. Он говорил, что после войны благополучно вернусь домой, выйду замуж за человека, который будет с техникой, железками связан. Точно, муж был поммастером на нашем меланжевом комбинате». Уйдя мыслями в далекое прошлое, она помолчала, перебирая фотографии, затем протянула на ладошке документ, который от ветхости гляди того рассыплется: «А это мой военный билет. Посмотрите, в верхнем углу написано: «Красноармейскую книжку иметь всегда при себе. Не имеющих книжек — задерживать». Тогда везде строго было, не только в армии. Размером документ такой, чтобы в кармане гимнастерки держать. А на меланжевый комбинат я вернулась сразу после демобилизации, в июле сорок пятого. Мы с подругой, когда уходили на войну, клятву дали, что на комбинат вернемся. Я клятву сдержала, а подруга погибла под Сталинградом. Более семидесяти бойцов с поля боя вытащила, в медсанбат доставила, а сама погибла». Награда от «Заботы» Чтобы прервать грустные воспоминания, Нелли Федоровна предлагает: «Настенька, а ты расскажи, как недавно по приглашению фонда «Забота» в Шую ездила, покажи медаль, которую там получила. Это у нее двадцать первая награда. Большинство, конечно, юбилейные медали, но есть и боевые — орден Отечественной войны второй степени, «За победу над Германией». За труд — две медали». Анастасия Трофимовна протягивает удостоверение и новенькую награду — общественную медаль «За сохранение исторической памяти»: «Эту медаль мне вручал президент фонда «Забота» Николай Игоревич Лопатин. Мы с ним давно знакомы и в Шуе встретились как добрые друзья. Приглашены были председатели ветеранских организаций из городов и районных центров Ивановской области, дети войны, блокадники Ленинграда, труженики тыла. Участников Великой Отечественной войны было тридцать человек, самому старшему из нас — Борису Георгиевичу Бунакову из Шуи — 98 лет». «Вообще, мероприятие было замечательное, — продолжает Анастасия Трофимовна. — Торжественная часть проходила в войсковой части. Председатель областного совета ветеранов Николай Александрович Думцев говорил о большом вкладе ветеранов в патриотическое движение страны и наградил Благодарностями большую группу участников встречи. Потом был праздничный обед в ресторане. Мы и песни пели, и стихи читали. Разъезжались с приподнятым настроением». Завтра потанцуем — А давайте-ка чай пить, — неожиданно меняет тему хозяйка. — Я уж все вроде рассказала. — Не все, — говорит Нелли Федоровна, — ты еще стихи нам не читала. — Так сейчас почитаю, если хотите. И я услышала «Письмо Татьяны к Онегину» в таком необычном исполнении, что при словах «она в семье своей родной казалась девочкой чужой» представила её, как будто увидела. Декламация была негромкой, раздумчивой, казалось, что говорит сама Татьяна. Потом звучало «Белеет парус одинокий» с примечанием: «Я все это со школьных лет помню. Учительница рассказывала, что у Лермонтова была трудная жизнь и сложный характер, и он действительно в буре искал покой». Прощаясь, Нелли Федоровна спохватилась: «Настенька, ты не забыла, что завтра в Доме культуры ретро-вечер? Придешь? Будут танцы». «Обязательно приду, разочка три выйду». И, заметив мое изумление, начала танцевать… Что бы вы думали? Твист! Галина ДЕМИДОВА .
Подробнее читайте на nashe-slovo.ru ...
